— Мысленно поклонись ему! — она знала, что я был слишком слаб даже для того, чтобы поднять руки в знак приветствия. — Если ты сумеешь выразить свою преданность и мысленно преклонишь колени перед ним, твоя жизнь будет спасена!
Я пристально посмотрел на его фотографию и увидел в ней ослепляющий свет, окутывающий мое тело и всю комнату. Тошнота и другие неконтролируемые симптомы исчезли, я поправился. В одно мгновение я почувствовал в себе достаточно сил, чтобы наклониться и коснуться ступней моей матери, выражая уважение к ее безмерной вере в своего гуру. Мать несколько раз коснулась лбом маленькой фотографии.
— О, вездесущий Мастер, я благодарю тебя за то, что ты исцелил моего сына!
Я понял, что она тоже видела ослепительный свет, с помощью которого я в одно мгновение излечился от обычно смертельной болезни.
Эта фотография является одной из моих наиболее ценных вещей. Лахири Махасая сам дал ее отцу, и она обладает божественными вибрациями. Эта фотография имеет удивительное происхождение. Я узнал эту историю от одного из духовных друзей моего отца, Кали Кумара Роя.
Оказалось, что мастеру не нравилось фотографироваться. Несмотря на его протест, однажды была сделана групповая фотография с ним и группой преданных, включая самого Кали Кумара Роя. Изумленный фотограф обнаружил, что снимок четко отобразил фигуры всех учеников, а в центре, где по всем законам должен был быть расположен образ Лахири Махасая, было пустое место. Этот феномен широко обсуждался.
Один ученик, который был экспертом по фотографии, Ганга Дхар Бабу, заявил, что фигура беглеца не ускользнет от него. На следующее утро, когда гуру сидел в позе лотоса на деревянной скамейке с ширмой позади него, со своим оборудованием прибыл Ганга Дхар Бабу. Закончив долгую предварительную подготовку, призванную привести к успеху, он горделиво сделал двенадцать снимков. На каждом из них вскоре он обнаружил деревянную скамейку и ширму, но фигуры мастера снова не было.
Со слезами и пошатнувшейся гордостью Ганга Дхар Бабу обратился к своему гуру. Только спустя несколько часов Лахири Махасая нарушил тишину объяснительным комментарием:
— Я — Дух. Может ли твоя камера запечатлеть вездесущее незримое?
— Я понял, что не может! Но, божественный Господин, я имею сильное, вызванное любовью желание, иметь фотографию телесного храма, видимого моему ограниченному взору, в котором этот Дух пребывает в полной мере.
— Тогда приходи завтра утром, я буду позировать для тебя.
Фотограф снова настроил свою камеру. В этот раз священная фигура, больше не скрытая мистической неуловимостью, четко отобразилась на снимке. Больше мастер не позировал, по крайней мере, я не видел никакой другой фотографии.
В этой книге есть репродукция этой фотографии. Глядя на правильные, универсальные для всех каст черты Лахири Махасая, очень трудно понять, к какой расе он принадлежал. Невероятная радость божественного единства неким образом выражается в его немного загадочной улыбке. Его глаза полуоткрыты, что указывает на условную направленность на внешний мир, но при этом они наполовину закрыты. Будучи совершенно равнодушным к ничтожным земным соблазнам, он всегда был полностью осведомлен о духовных проблемах ищущих, которые приходили к нему за благословением.
После исцеления с помощью силы фотографии Лахири Махасая у меня случилось важное духовное видение. Сидя на кровати однажды утром, я впал в глубокую задумчивость.
