Глава 3. Святой с двумя телами
— Отец, я обещаю вернуться домой без принуждения, можно мне съездить посмотреть Бенарес?
Отец редко препятствовал моей невероятной любви к путешествиям. Он разрешал мне, даже когда я был еще мальчишкой, посещать многие города и места паломничества. Обычно я ездил с одним или несколькими друзьями, благодаря отцу мы путешествовали в вагонах первого класса. Его должность железнодорожного служащего вполне удовлетворяла кочевников его семьи.
Отец пообещал рассмотреть мою просьбу. На следующий день он позвал меня и вручил мне билеты из Барейли до Бенареса и обратно, несколько рупий и два письма.
— У меня есть деловое предложение к одному другу из Бенареса, Кедару Натху Бабу. К сожалению, я потерял его адрес. Но я верю, что ты сможешь передать ему это письмо через нашего общего друга, Свами Пранабананду. Этот свами, мой брат по ученичеству, достиг высочайшего духовного развития. Его компания пойдет тебе на пользу, второе письмо будет служить твоей рекомендацией.
Отец подмигнул мне, добавив:
— И имей в виду, больше никаких побегов из дома!
С пылом моих двенадцати лет я отправился в путь (хотя время не угасило восторг от новых мест и незнакомых лиц). Приехав в Бенарес, я сразу же направился к дому свами. Передняя дверь была открыта, я прошел по длинной, напоминающей коридор, комнате на втором этаже. Довольно полный мужчина, на котором была лишь набедренная повязка, сидел в позе лотоса на слегка возвышенной платформе. Его голова и абсолютно гладкое лицо были наголо побриты, на губах его играла блаженная улыбка. Чтобы развеять мои мысли о том, что я ворвался без приглашения, он поприветствовал меня как старого друга:
— Баба ананд (да будет он благословен), — он сердечно поприветствовал меня голосом, похожим на детский.
Встав на колени, я коснулся его стоп.
— Это вы – Свами Пранабананда?
Он кивнул.
— Ты — сын Бхагабати? — он произнес эти слова еще до того, как я смог вытащить из кармана письмо. В изумлении я протянул ему свое рекомендательное письмо, которое теперь казалось ненужным.
— Конечно-же я скажу тебе, где живет Кедар Натх Бабу, — святой снова удивил меня своей проницательностью. Он взглянул на письмо и сделал несколько ласковых замечаний в адрес моего отца.
— Знаешь, я получаю две пенсии: одну — по рекомендации твоего отца, на которого я когда-то работал в железнодорожной компании, и другую — по рекомендации моего Небесного Отца, ради которого я сознательно оставил мои земные обязанности.
Я нашел это замечание довольно непонятным.
— Какую же пенсию, сэр, вы получаете от своего Небесного Отца? Он кидает деньги прямо вам в руки?
Он рассмеялся:
— Я имею в виду пенсию неизмеримого умиротворения — награду за многие годы глубокой медитации. Я больше не жажду денег. Мои немногочисленные материальные потребности в полной мере обеспечиваются. Позже ты поймешь важность второй пенсии.
Внезапно закончив наш разговор, святой вдруг стал абсолютно неподвижен. Он словно уподобился сфинксу. Вначале его глаза сверкали, как будто наблюдая за чем-то интересным, затем потускнели. Из-за его немногословности мне стало не по себе: он еще не сказал, как я могу встретиться с другом моего отца. Немного беспокоясь, я окинул взором пустую комнату, в которой находились только мы вдвоем. Мой мимолетный взгляд упал на деревянные сандалии, лежащие под сиденьем платформы.
