Вчера мы с моим сослуживцем с нетерпением направились к назначенному месту. Садху был там и он позволил нам осмотреть свою руку. На ней не было никакого шрама или следа повреждения!
— Я отправляюсь через Ришикеш в уединенные места в Гималаях.
Он благословил нас и быстро удалился. Я почувствовал, что моя жизнь духовно возвысилась благодаря его святости».
Свой рассказ полицейский закончил набожным восклицанием. Его опыт, безусловно, тронул его до неведомой ранее глубины души. Выразительным жестом он протянул мне газетную вырезку со статьей об этом чуде. Как это обычно бывает в громких газетных статьях, играющих на людских эмоциях (увы, это имеет место и в Индии!), история репортера была слегка преувеличена: в ней говорилось, что садху почти лишился головы!
Мы с Амаром высказали свое сожаление о том, что не встретили этого великого йога, способного простить своего обидчика таким христоподобным образом. В Индии, которая на протяжении последних двухсот лет является бедной страной, все еще существует неисчерпаемый фонд божественного богатства. На обочине дороги даже такие мирские люди, как этот полицейский, могут случайно встретить духовные «небоскребы».
Мы поблагодарили этого служащего за то, что такой великолепной историей он развеял нашу скуку. Возможно, он намекал на то, что он более удачлив, чем мы: он встретил просветленного святого, не прилагая никаких усилий, наш же серьезный поиск закончился не у стоп мастера, а в сером полицейском участке!
Будучи так близко к Гималаям, но все еще в неволе, я сказал Амару, что мне вдвойне хочется выбраться на свободу.
— Давай сбежим при первой же возможности. Мы можем пешком дойти до священного Ришикеша, — я ободряюще улыбнулся.
Но как только у нас забрали крепкую опору в виде денег, настрой моего товарища сменился на пессимистичный.
— Если мы отправимся в пеший поход по этим опасным джунглям, мы закончим не в городе святых, а в желудке у тигров!
Через три дня прибыли Ананта и брат Амара. Амар встретил своего родственника с душевным облегчением. Я же был непримирим, Ананта не получил от меня ничего, кроме суровых упреков.
— Я понимаю, как ты себя чувствуешь, — мой брат пытался успокоить меня. — Все, что я прошу от тебя — это поехать со мной в Бенарес, чтобы нанести визит одному святому, а потом направиться в Калькутту, чтобы несколько дней погостить у твоего горюющего отца. Затем ты можешь остаться здесь и заняться поиском мастера.
В этот момент в разговор вклинился Амар, заявляя о своем нежелании возвращаться со мной в Харидвар. Он наслаждался семейной теплотой. Но я знал, что никогда не прекращу поиск своего гуру.
Наша компания села на поезд до Бенареса. Здесь я получил внезапный и необычный ответ на свои молитвы.
Ананта приготовил умный план. До того, как встретиться со мной в Харидваре, он остановился в Бенаресе и попросил некоего знатока священных писаний позже подискутировать со мной. Пандит и его сын обещали предпринять попытку отговорить меня вступать на путь санньяси1.
Ананта привез меня в их дом. Во дворе меня встретил молодой, полный энтузиазма человек. Он вовлек меня в долгую философскую беседу. Заявив, что имеет дальновидные сведения о моем будущем, он не одобрил мою идею стать монахом.
— Ты постоянно будешь терпеть неудачи, и не сможешь найти Бога, если будешь настаивать на пренебрежении своими мирскими обязанностями! Ты не сможешь отработать свою карму2 без мирского опыта.
