Педро Гонсалес Милан, который позднее стал лидером нашего центра в Мериде, Мехико, ралрсазывал мне, как он впервые читал «Автобиографию Й<ш®г Дойдя до той цитаты, он отложил $нигу и ушел в себя. «Если эти слова справед-
ливы — думал он, — я должен убедиться в этом! Бабаджи, услышь крик моего сердца, приди ко мне!»
—Мгновенно,—говорил он мне, — комната наполнилась чудесным светом. А мое сердце наполнилось радостью.
Я тоже испытал благословения Бабаджи, когда обратился к нему с молитвой. В I960 году, во время моего второго приезда в Индию, перед тем как вернуться в Калькутту и вновь окунуться в деятельность нашего местного центра, я хотел найти уединенный уголок, чтобы провести там несколько дней. Но я не знал, куда направиться. Мое затруднение отчасти состояло в том, что меня, западного свами, индийцы воспринимали как диковину. В особенности жители деревень: они собирались толпами близ моего жилища, часами ожидая моего появления. Тогда, прибыв в Индию из Цейлона, я остановился в гостинице Мадраса. Однажды утром я молился Бабаджи: «Пожалуйста, помоги мне найти тихое, уединенное место».
Вскоре после этого я завтракал в столовой гостиницы, когда человек за соседним столом, обратившись ко мне без всяких условностей, сообщил: «Мой дом расположен в уединенной части Кодайканала Для меня было бы честью предложить вам его для медитации. Несколько недель я буду в отъезде, так что никто не будет вас беспокоить. Кодайканал находится в горах, его прохладный климат будет благоприятен для вас. Люди с Запада часто едут туда, чтобы избежать жара равнин».
Я воспользовался его предложением. Место оказалось идеальным во всех отношениях.
Спустя некоторое время после открытия Озерной Святыни, я присутствовал с Мастером на концерте под открытым небом в знаменитой Чаше Голливуда Владимир Розинг, его старый друг и ученик, дирижировал опереттой Иоганна Штрауса «Летучая мышь».
Священник одного из наших ашрамов старался продемонстрировать перед Мастером организаторский талант. Его поведение в тот вечер должно было показать мне, что он — мой начальник.
«Мастеру требуется одеяло, Дон. Будь так добр, принеси шерстяное одеяло». Или: «Дон, будь так добр, принеси Мастеру стакан воды».
Я с готовностью подчинялся ему, сознавая, что реальной наградой в духовной жизни является возможность служения (особенно своему гуру). Меня порадовало, когда Мастер, чтобы испытать, недам ли я себя вовлечь в соперничество, сделал вид, что принимает мои подношения с легкой снисходительностью, как бы показывая, что принимает их от лица с меньшими лидерскими способностями. Мне было совершенно достаточно чувствовать сердцем улыбку Мастера
После концерта я получил представление о трогательной стороне его натуры. Среди приглашенных находилась мисс Ланкастер (теперь—Сестра Шайла-сута). Она присоединилась к нам, когда мы выходили, и высказалась с веселой улыбкой по поводу светского сюжета оперетты. Конечно, Мастер не пошел бы на «Летучую мышь» и не рекомендовал бы нам идти на нее. Но в данном случае дирижером был его друг, поэтому с трогательной преданностью дружбе он ответил мисс Ланкастер: «Это было хорошее зрелище».
