Через несколько минут я дал им потрогать свою руку. Она была холодной».
Мастер часто развлекал нас занимательными рассказами о первых днях своего пребывания в Америке. «Из-за моей просторной мантии и длинных волос люди порой принимали меня за женщину. Однажды на выставке цветов в Бостоне мне потребовалось найти мужской туалет. Охранник проводил меня к определенной двери. Доверившись ему, я вошел. Боже мой! Женщина слева, женщина справа, везде женщины! Я пулей вылетел из комнаты и вновь подошел к охраннику.
«Мне нужен мужской туалет, — настаивал я. Подозрительно осмотрев меня, он указал мне на другую дверь. На этот раз, когда я вошел, закричал уже мужчина: «Не сюда, леди! Не сюда!»
Пришлось ответить глубоким басом: «Я знаю, что делаю!»
В другой раз проводник поезда, проходя мимо меня, внимательно разглядывал мою фигуру. Наконец, не в силах больше сдерживать любопытство, он спросил: «Вы мужчина или женщина?»
«А как вы думаете?»—спросил я гудящим басом.
Обычно я носил бороду. На пароходе, идущем из Индии, один пассажир, мусульманин по имени Рашид, убеждал меня сбрить ее. Американцы, уверял он, могут принять меня либо с длинными волосами, либо с бородой, но то и другое одновременно исключено. Поскольку мой Мастер выразил желание, чтобы я сохранил длинные волосы, я решил пожертвовать бородой. Рашид предложил
свои услуги в качестве парикмахера. Я доверился ему. Он намылил мне лицо и осторожно обрил половину его! И тогда—покинул меня! А я не имел никакого представления о том, как бриться! В таком положении я и оставался какое-то время. Наконец он со смехом вернулся, чтобы завершить эту работу.
Рашид был большим проказником, однако, когда я начал свой первый тур лекций, он мне очень помог. Он находил залы, оповещал о лекциях и выполнял обязанности моего секретаря. И все же он продолжал проказничать!
Но однажды вечером мне удалось его несколько исправить. Он всегда увиливал от работы и бегал за девочками. Он не догадывался, что я знаю, чем он занимается. В тот вечер он обещал прийти и работать со мной. Когда он не явился, я знал, где его найти. Я пошел в ближайший парк, он был там и сидел на скамейке с новой подружкой. (Он, конечно, знал к ним подход!) Я осторожно подкрался к ним сзади и остановился вблизи, скрытый кустарником. Он обнял девицу и готов был поцеловать ее. В этот момент я громким басом позвал его: «Рашид!» Надо было видеть, как он подпрыгнул! После этого он явился в офис и работал вполне прилежно!»
Мы шумно смеялись над рассказом Мастера, который сопровождал свое повествование забавными жестами и гримасами.
«Однако,—заключил он,—годы спустя, Рашид с лихвой компенсировал все свои шалости. Он жил в Индии, когда я вернулся туда в 1935 году. Он подготовил мне внушительный публичный прием в Калькутте. Я был глубоко тронут».
Мне самому довелось встретить Рашида в Калькутте в 1959 году. К этому времени он выглядел довольно пожилым, однако было легко представить его жизнерадостным и добродушным шалуном в юности.
«Когда я впервые прибыл в Америку, — продолжал Мастер, — отец обычно присылал мне деньги. Но я хотел полностью полагаться на Бога и поэтому возвращал их. Вначале Бог дал мне испытать некоторые трудности, чтобы проверить мою преданность Ему, но моя вера была столь тверда, что Он никогда не оставлял меня».
