Глава 5. «Святой-парфюмер» творит чудеса
«Всему свое время, и время всякой вещи под небесами».
Эта мудрость Соломона не утешала меня, во время каждой вылазки из дома я внимательно смотрел по сторонам, надеясь увидеть лицо судьбой предназначенного мне гуру. Но моя дорога не пересеклась с его, пока я не закончил среднюю школу.
Пролетело два года между моим побегом с Амаром в Гималаи и великим днем появления в моей жизни Шри Юктешвара. В этот промежуток времени я повстречал нескольких святых — «Святого-парфюмера», «Свами Тигра», Нагендра Натха Бхадури, мастера Махасайю и знаменитого бенгальского ученого, Джагадиша Чандру Боса.
Моей встрече со «Святым-парфюмером» предшествовали два подготовительных события, одно — гармоничное, а другое — комичное.
— Бог прост. Все остальное сложно. Не ищите абсолютных ценностей в относительном мире природы.
Это философское умозаключение незаметно достигло моих ушей, когда я стоял перед храмовым образом Кали1. Повернувшись, я увидел перед собой высокого человека, чье одеяние или его отсутствие говорило о том, что он — странствующий садху.
— Вы на самом деле проникли в путаницу моих мыслей! — я благодарно улыбнулся. — Смешение благодатных и разрушительных аспектов природы, символизируемых Кали, приводило в замешательство более мудрые головы, чем моя!
— Однако очень немногие разгадали ее тайну! Добро и зло — сложная загадка, которую жизнь, подобно сфинксу, загадывает нашему разуму. Не пытаясь найти разгадку, большинство людей платят за это своей жизнью. Наказание такое же, как во времена Фив. Но то там, то здесь одинокая возвышенная фигура не признает свое поражение. Из майи2 двойственности она выдергивает нерасщепленную истину единства.
— Вы говорите убедительно, господин.
— Я долго практиковал искреннюю интроспекцию, что является особенно болезненным подходом к мудрости. Самоисследование, неустанное наблюдение за своими мыслями — суровый и сокрушительный опыт. Он стирает в порошок самое раздутое эго. Но истинный самоанализ работает как математика и производит провидцев. Путь «самовыражения», утверждения свой индивидуальности, порождает эгоистов, уверенных в своем праве по-своему определять Бога и Вселенную.
— Истина, без сомнения, смиренно отступает перед такой самонадеянной оригинальностью, — я наслаждался нашей беседой.
— Человек не сможет понять вечную истину, пока не освободится от претенциозности. Человеческий ум, обнаженный до древнейших слоев ила, кишит отвратительной жизнью бесчисленных мирских иллюзий. Сражения на поле боя меркнут в своем значении, когда человек впервые начинает борьбу со своими внутренними врагами! Это уже не смертные враги, которых можно одолеть пугающим сильным войском! Вездесущий, неугомонный, гоняющийся за чем-либо человек даже во сне оснащен тонким миазматическим оружием, и эти солдаты невежественного вожделения пытаются всех нас уничтожить. Безрассуден человек, который хоронит свои идеалы, покоряясь общей судьбе. Может ли он казаться каким-то иным, кроме как бессильным, тупым, недостойным?
— Уважаемый господин, разве у вас нет сострадания к сбитым с толку массам?
Мудрец на мгновение замолчал, затем уклончиво ответил:
