Глава 1. Мои родители и ранние годы
Отличительной характеристикой индийской культуры всегда являлся поиск высшей реальности и сопутствующие ему отношения гуру отношения гуру — ученик1. Мой собственный путь привел меня к христоподобному святому, чья прекрасная жизнь оттачивалась на протяжении многих веков. Это один из великих мастеров, которые являются единственным оставшимся богатством Индии. Появляясь в каждом поколении, они оградили эту землю от участи Вавилона и Египта.
Мои самые ранние воспоминания охватывают анахронические события моего предыдущего воплощения. Ко мне приходят яркие воспоминания отдаленной жизни йога2 посреди гималайских снегов. Эти проблески прошлого через какую-то непостижимую связь также позволили мне увидеть проблески будущего.
В моей памяти также остались унижения беспомощности, пережитые в младенчестве. Я с негодованием осознавал свою неспособность ходить и свободно самовыражаться. Волны молитв начинали подниматься во мне, когда я осознавал свою физическую беспомощность. Моя бурная эмоциональная жизнь обрела безмолвную форму в виде слов на многих языках. Среди внутреннего смешения языков я постепенно начал различать бенгальские слоги, произносимые окружающими. Завораживающий простор младенческого ума взрослые почему-то считают ограниченным лишь игрушками и пальцами ног.
Психологическое волнение и мое непослушное тело вызывали во мне множество настойчивых приступов плача. Я вспоминаю общее семейное замешательство от моего горя. Меня переполняют также и радостные воспоминания: ласки матери, мои первые попытки произнести фразу и мой первый шаг. Все эти ранние триумфы, которые обычно быстро забываются, тем не менее, являются естественной основой уверенности в себе.
Мои далекие воспоминания не уникальны. Известно, что многие йоги сохраняли непрерывную осознанность во время переходов из «жизни» в «смерть» и обратно. Если бы человек был просто телом, потеря этого тела была бы концом для его индивидуальности. Но если пророки на протяжении тысячелетий говорили правду, то человек по природе своей имеет нематериальную сущность. Неизменное ядро человеческой индивидуальности лишь временно наделяется чувственным восприятием.
Хоть это и кажется странным, яркие воспоминания младенчества не настолько редки. Путешествуя по разным странам, я слышал множество рассказов о ранних воспоминаниях из уст внушающих доверие мужчин и женщин.
Я родился в последнем десятилетии девятнадцатого века в Объединенных Провинциях северо-восточной Индии и провел первые восемь лет своей жизни в Горакхпуре. Нас было восемь: четыре мальчика и четыре девочки. Я, Мукунда Лал Гхош3, был вторым сыном и четвертым ребенком.
Отец и мать были бенгальцами и принадлежали к касте кшатриев4. Оба моих родителя были благословлены святым характером. Их взаимная любовь, безмятежная и благородная, никогда не выражалась фривольно. Совершенная гармония между родителями являлась спокойным центром для крутящейся суматохи восьми юных жизней.
Отец, Бхагабати Чаран Гхош, был добр, серьезен и иногда суров. Питая к нему глубокую любовь, мы, дети, сохраняли перед ним определенную почтительную дистанцию. Будучи выдающимся математиком и логиком, он руководствовался в жизни в основном своим интеллектом. А мать была королевой сердец и учила нас только любовью. После ее смерти отец начал выражать нам больше своей внутренней нежности. Тогда я замечал, что его взгляд часто трансформировался во взгляд матери.
