Среди книг на эту тему: «Двадцать случаев предполагаемого перевоплощения*, доктор Ян Стивенсон; «Множество домов», доктор Джин Серминар; «Сегодня и в грядущем», Руфь Монтгомери; «Перевоплощение в двадцатом столетии», под редакцией М артина Ибена. Есть и множество других книг.
— Есть ли конец эволюции? — спросил однажды посетитель Парамахамсу Йогананду.
— Конца нет, — ответил Мастер. — Развитие идет, пока вы не достигнете бесконечности.
В Маунт-Вашингтоне перевоплощение было составной частью нашего образа мышления. Мы быстро привыкли к тому, что Мастер иногда рассказывал нам что-нибудь о наших или чьих-то прошлых жизнях.
Глядя на Жана Саважа, которому было девять лет, он воскликнул однажды: «Маленький Жан — не ребенок. Он все еще пожилой человек!»
Я как-то сказал ему, что всегда хотел жить один. Он ответил: «Это потому, что ты и прежде желал этого. Большинство из тех, кто сегодня со мной, в прошлом много раз жили в одиночестве». Он говорил это мимоходом, и мне редко случалось расспрашивать его более подробно. Однако некоторые проявляли более глубокий интерес, и Мастер иногда отвечал им более определенно.
Через несколько лет после того, как доктор Льюис похоронил свою мать, Мастер, зная о любви доктора к ней, сообщил ему: «Она родилась вновь. Если вы поедете в… — он назвал адрес в Новой Англии, — то найдете ее там». Доктор Льюис отправился туда.
«Это невероятно,—рассказывал он мне позднее.—Ребенку было всего три года, но во многом она вела себя точно как моя мама. Я заметил, что она сразу полюбила меня. Похоже было, что она как бы узнала меня».
Миссис Вера Браун с Мастером и несколькими учениками однажды вечером пошли в театр. Их внимание привлекла маленькая девочка, сидевшая в ряду перед ними. «Я не могла отвести от нее глаз, — рассказывала она мне потом. — В ней было нечто, что очаровало меня. Я думаю, это оттого, что она выглядела слишком взрослой и мудрой для ее возраста, и в то же время грустной. Впоследствии Мастер сказал мне: «Вас заинтересовала та маленькая девочка, правда?» «Да, сэр,—ответила я. — Я не знаю почему, но наблюдала за нею все время, пока мы были там».
“В последней жизни,—сказал Мастер,—она умерла в немецком концлагере. Поэтому она выглядит такой печальной. Но ее трагические переживания там и сострадание, которое она обрела в результате этого, сделали ее святой. Именно мудрость, которую вы заметили в ней, так привлекла ваше внимание”».
Однажды Мастеру дали подержать новорожденного. «Я чуть не уронил его, — рассказывал он потом друзьям. — Я вдруг увидел в этом маленьком, с виду невинном создании перешедшее сознание убийцы».
Иногда обсуждения перевоплощения становились особенно интересными. Однажды я спросил Мастера: «Было ли у Иуды какое-то духовное осознание?»
— У него была, конечно, плохая карма, — ответил Мастер, — но все же он был пророком.
—Он был?. — Такая вариация на известную тему злодейства Иуды поразила меня.
— Да, — подтвердил Мастер уверенно. — Он должен был быть пророком, чтобы стать одним из двенадцати. Но ему пришлось пережить две тысячи лет страданий за предательство. В этом столетии он наконец получил освобождение в Индии. Иисус явился одному учителю и попросил освободить бывшего Иуду. Я знал его в этой жизни, — добавил Мастер.
— Вы знали? — Меня страстно заинтересовала эта история. — Как он выглядел?
